More

    Светлана Гольдман.
    Только сны и воспоминания

    Когда человек уходит, то цена его жизни – сколько людей остались несчастными. Примерно  так было у Жванецкого. Человек уходит и освобождается от боли, несовместимой с жизнью, от немощи, как минимум. 

    Для атеистов нет ничего, что тоже лучше невыносимой боли и немощи.  Остальные могут надеяться на продолжение. Верить. Надежда и вера – это свет в темноте. У кого маяк, у кого – карманный фонарик. 

    А те, кто остаются? – Чем больше потерь, тем ты несчастнее. И какая же должна быть вера и надежда, чтоб несчастье отравляло постепенно, не смертельно

    Время лечит, говорят. Ничего оно не лечит. Оно отнимает. Память, клочки воспоминаний, запахи, звуки. Они уходят от нас постепенно. И это терапия, милость Божья. Но и повод побороть в себе зверя. Звериное требует выжить любой ценой. Выкарабкаться. Забыть. Человеческое – помнить. Вспоминаются самые лучшие, самые красивые, самые щадящие ракурсы. Того, кто ушёл. Себя  же видишь беспощадно. 

    Вспоминаю, и часто стыдно за себя. А особенно тяжко вспоминать об одном. Уже смертельно больная, но ещё не настолько, чтоб я дыхание смерти ощущала, чтоб видела её печать, как в последние пару недель, моя мама неожиданно попросила у меня купить ей салат «Сельдь под шубой». Купить, потому что я этот салат не любила и отец не любил, и мы его почти никогда не делали. У мамы же накануне инсульта обнаружился диабет, а там, в «шубе» этой, картошка, свёкла, майонез, забивающий сосуды.

    Я её ругала за вредную еду, готовила овощи на пару, курицу, каши, супы, а она всё же покупала иногда в соседнем магазине, где салаты были под вакуумом, вполне съедобные, если не придираться.  Все эти «Мимозы» и «Гнёзда глухаря». И «шуба» эта несчастная там тоже была всегда! Была, но не в этот раз. Я обошла все сетевые магазины, где могла бы найтись хоть одна упаковка. Вечер, темнота, очень скользко. Побоялась идти в самые дальние. Падать мне нельзя. Вот как сейчас, в самый гололёд в нынешнем марте упала и сижу со сломанной рукой.  А тогда, в том роковом марте, мама вроде не обиделась, когда я вместо этой «шубы» протянула ей упаковку чего-то другого, условно праздничного, обильно политого майонезом. Вполне съедобного, если не придираться. И дорогого, потому что там было отварное мясо, а оно дороже селёдки. Орехи какие-то там тоже были недешёвые. Название не помню. Разочарование у неё на лице я зато помню так, как будто это было вчера.  

    Память-цветы

    И, каждый раз, как я вспоминаю это, костерю себя последними словами. Что не съездила на другой конец города, не зашла в самый дорогой магазин, ресторан, кафе, кулинарию – что угодно. Или думаю, что могла бы купить тогда эту свёклу, селёдку, сварить картошку, остудить, настрогать, полить майонезом каждый слой. Могла бы. Но не сделала. На следующий день, кажется, или через день, в том самом магазине я увидела целую кучу этих упаковок с «шубами». Вполне себе ужасного вида, как всегда выглядит свёкла с майонезом.

    Я купила, конечно. Но она не захотела. Я подумала привычно, что она стала ещё капризнее, что деньги зря выкинуты, лучше бы сыру творожного ей купила, она его неплохо ест, ну да ладно.  

    Салат повалялся в холодильнике, и, забракованный, улетел в мусорное ведро.

    А мамы моей скоро не стало. Очень скоро.

    Почему я это пишу?

    Мир в коронавирусе. Мир ведёт себя так, как будто завтра война. Запасается. Людям важны крупы и витамины. Свёкла, лук, картошка. И майонез тоже расхватывают. И рыбные консервы, и селёдку в вакуумной упаковке.  

    А поэзия не важна. Вот только в войну так не считали. Что, как не искусство, способно лечить душу от страха и пустоты? 

    А от страха пустота образуется самая гнетущая. Никакой «Селёдкой под шубой» не заешь.

    Поэзия как колокольчики. Лечит вибрацией 

    21 марта Всемирный день поэзии

    И день смерти моей мамы.

    Шесть лет назад она меня тут бросила и ушла. С тех пор только стихи о ней. Очень редко. 

    С тех пор только сны и воспоминания. Очень часто.

    Иногда смешные, иногда мучительные.

    Светлана Гольдман

    Колумниcт, член редколлегии «Бюро Постышева».

    Один комментарий

    Оставьте ответ

    Введите ваш комментарий!
    Введите ваше имя здесь

    четыре × 1 =

    Выбор читателей