Полина Синёва.
И пробуждение легко

ПОЛИНА СИНЁВА
Родилась и живет в Воронеже, работала в редакторском составе «Комсомольской правды» в Воронеже», РИА «Воронеж», журнала «Слова». Автор шести поэтических книг: «Забытое искусство быть любимым» (1993), «Девочка-речь» (1997), «Полтора путешествия» (2005), «Возвращение в алфавит» (2010), «Вавилонское радио» (2014), «Ботинки для Эвридики» (2020). Публиковала стихи в журналах и альманахах «Смена», «Октябрь», «Литературная Россия», «Вавилон», «День и ночь», «Цирк Олимп», «Ковчег», «Волга», «Зарубежные записки» и других. Член Союза российских писателей.

* * *

Мой дом, со мной успевший разминуться,
меня не знал, а я уже была,
и долгий путь от двери до стола
вновь повторяла, чтобы здесь проснуться,
и мир, из пробужденья сотворённый,
дрожал и тёк, прозрачный, удивлённо
сквозь комнату, сквозь голые деревья
за окнами. Не выключай здесь время,
веди меня сквозь эти зеркала.

* * *

Нам океана гул не переплыть,
глотая километры звёздной пыли.
На ультразвук пора переходить,
как переходят улицу слепые.

На стрёкот, щебет, на безгубый крик,
на темноту шершавую в ладони,
на танец пчёл и музыку глухих –
родной язык рождённых в Вавилоне.

* * *

– Видишь? Здесь мы ходили в школу.
А вот это дерево – было ниже…
– Нет, я просто чувствую холод.
Я ничего не вижу.
– А помнишь – летом? Заросли ежевики,
речку, лодку? Стрекозу на ладони?
Маму, папу? Собаку на той тропинке?
– Нет, никого не помню.
Свет. Неприкрытый, больничный, бьющий в глазницы.
Ни родиться, ни просто сказать «спасибо».
Тебя – отпустили на волю птицы.
Меня – воспитали рыбы.

Танго

сквозняк весны гуляет по ногам
не тает снег на вытертом паркете
здесь по субботам
и по четвергам
всегда с двумя танцует кто-то третий

пространство устремляется сюда
и залом завершается овальным
и музыка
как плотная вода
смыкается у них над головами

уходят пол
и палуба
и дно
и воздухом наполнится аорта
в очередную бездну подо льдом
ведёт партнёршу бережно и твёрдо

а кто
ещё не различить его
и память ей нисколько не мешает
послушно делать шаг
и ничего
не знать ещё о следующем шаге

пустоты открываются внутри
как двери раздвигаются в сезаме
и можно стать их зеркалом
смотри
и танцевать с открытыми глазами

* * *

Будильник до семи не доживёт.
Под веками блуждают пятна света.
В прицеле – день, не пущенный в расход.
За окнами спокойно дышит лето,
и в нём с утра разлито молоко.
И чей-то голос, как на дне колодца,
упрямым повтореньем раздаётся –
вновь «молоко-о-о!» – так небо глубоко,
в него уходят ласточки и пули.
И пробуждение легко,
как смерть в июле.

* * *

День обернулся гаданьем на карте метро,
вавилоном платформы, оранжевым, красным, зелёным.
Как сияет пространство, приоткрывая нутро
между Сретенкой, Хайфой, Павелецким и Ашкелоном.

И похоже, что дважды не примет потерянный ад –
ни письмом, ни цветком, ни крылом трясогузки.
Ботанический сад засыпает глухой снегопад.
Все вокруг понимают по-русски.

* * *

Кончается ночь. И устала светить
звезда над оградою райского сада.
И сторож уходит. Но больше – ни взгляда,
и больше не надо сюда приходить.

Травой зарастают тропинки в саду.
Все яблоки съедены. Эта эпоха
подходит к концу. Здесь по-прежнему плохо,
но я всё равно никуда не иду.

Прохожий не помнит дороги назад.
В раю поджигают опавшие листья…
И ангел задумчиво пёрышки чистит,
и ветер боится влетать в этот сад.

Такая на свете стоит тишина,
что слышно, как ветви расти перестали,
как в ходиках пыльных застыли детали
и к окнам подходит и смотрит зима.

Так что же ты медлишь – иди без меня
до следующих суток, тепла и ночлега,
иди и не бойся ни первого снега,
ни нового утра, ни судного дня.

* * *

У подъездов всех, на углу всех улиц,
взгляд не отводя, принимая муку,
мы стоим, как призраки, не целуясь,
мы стоим, как памятники друг другу.

Мы идём вдвоём, и везде за нами
утихают кухонные сраженья.
Все дома увешаны зеркалами:
только мы с тобой в отраженьях.

Время отпустило года безделья,
но в песок безглазый не искрошило.
Это мы с тобой спим во всех постелях,
едем к перекрёсткам во всех машинах.

Проходя сквозь нас, в сотый раз минует
разводящий ангел ночного часа.
Нас разбудят с разницей в две минуты,
чтобы нам случайно не повстречаться.

Фото из архива автора.