More

    Наталья Звариш. Человек, говорящий правду хоть и в смешной форме, опасен

    Наталья Звариш

    НАТАЛЬЯ ЗВАРИШ
    Родилась в г. Единцы, Молдова.
    Журналист независимого регионального издания «NORD-INFO».
    В разное время сотрудничала с печатными и интернет-изданиями Молдовы: «ПАНОРАМА», «Независимая Молдова», «RISE Moldova», «NewsMaker», «BigPlanet».


     

     

    Интервью с молдавским карикатуристом Валерием Курту

    Власть всегда считала: если народ смеется – это опасно. За это скоморохов, сатириков и карикатуристов не любили и наказывали. Молдавский карикатурист Валерий Курту, давно живущий в Германии, о рисках своей профессии, знаменитой карте Молдовы его авторства и о том, почему сегодня некоторые молдавские села производят жуткое впечатление.

    «Теперь-то, конечно, веселее»

    – Почему у созданной вами необычной карты Молдовы есть два варианта?

    – Первую карту я создал 25 лет назад, в 1994 году, когда уезжал в Германию. Это была моя последняя работа здесь. Карта Молдовы стала очень популярной и использовалась как сувенир: ее разрезали на части, клеили на кружки, тарелки и продавали.

    Спустя четверть века я решил обновить эту карту, дополнив ее деталями. За это время появились новые вещи, без которых мы уже не мыслим свою жизнь: телефоны, iPhone, компьютеры и т. д. Даже старушки теперь с ноутбуками, делают селфи…

    – Судя по карте, вы довольно хорошо знаете жизнь в Молдове.

    – Парадоксально, но Молдову по-настоящему я увидел, живя в Германии. Пока жил в Молдове, у меня не было времени на путешествия: работа, семья, дети. Теперь же, приезжая в Молдову, я несколько дней провожу на севере страны, где путешествую в компании с бывшими коллегами-кинооператорами, которые знают регион. В сжатые сроки удается увидеть много нового, открывая для себя по-новому Родину.

    – Где сегодня карикатуры Валерия Курту наиболее востребованы?

    – Много откликов и резонанса среди молдаван, которые живут далеко от Молдовы: в Канаде, в Америке. Они, не зная имени автора, досконально исследуют мою карту Молдовы. Случается в разговоре слышать: какой-то художник нарисовал карту Молдовы, и когда я признаю авторство, удивляются.

    Но по большому счету мало кто в мире знает, где находится Молдова. Публикация и первой, и второй карты показали, что название «Молдова» путают с Морава – рекой в Чехии, а другие и вовсе считают, что Молдова – это какая-то африканская страна. И поэтому в первую очередь я намеренно изобразил под картой картинку, чтобы всем стало понятно: Молдова находится в центре Европы. С этого я и начал работать над картой, нанизывать детали. Над картой я работал почти год.

    – Вы больше 25 лет живете и работаете в Германии. Как, на ваш взгляд, за это время изменилась Молдова?

    – Когда мы уезжали, Молдова была депрессивной и мрачной. Теперь-то, конечно, веселее. Хотя, с другой стороны, путешествуя по стране, приходится констатировать: многие села Молдовы пустые. Такая трагедия, конечно, не только здесь: в сельской местности России и Германии тоже безлюдно, и создается впечатление, что для кого-то намерено освобождают жилплощадь.

    Неприятное зрелище пришлось увидеть во время одной поездки: в полупустом селе заброшенные дома, покосившиеся заборчики, вместо почтового ящика прибит старый ранец. И вот в такой импровизированный ящик для почты почтальон опускает письма. Может, и извещения о денежных переводах. Ящик переполнен. А он все носит и носит. Мы спросили, зачем носит, если тут давно никто не живет – может, адресат уже умер? На что почтальон ответил: «Не знают люди. Пишут».

    Жутко. Правда.

    – Вы каждый год приезжаете в Молдову?

    – Стараюсь бывать два раза в год: весной и осенью, так как именно в это время тут проходят выставки, вернисажи. Я стараюсь не упускать возможности встретиться с творческими людьми.

     

    «Карикатуристов можно причислить к предсказателям»

    – А кто они, карикатуристы? И что для вас значит карикатура?

    – Карикатурист – человек особого склада. Кто-то назовет его «шутом». Но это не шут. Это критик, который смотрит и видит не одну, а несколько граней действительности, который мыслит нестандартно. Художники не ходят строем. Они бунтари, революционеры. И потому конфликтуют с действительностью.

    Вообще карикатура не так однозначна, как кажется со стороны. Ведь смеяться можно по-разному. Можно по-доброму, а можно и со злостью.

    Добрый юмор помогает выжить в той действительности, которая есть, посмотреть на происходящее с другой стороны, в другой плоскости и рассмеяться. Это своего рода дополнительная опция – рассмеяться, чтобы не сойти с ума.

    Но научить карикатуре очень сложно. Классической живописи, скажем, можно научить, а вот карикатуре сложно.

    Карикатуристов смело можно причислить к предсказателям. Из-за критического склада ума они часто предугадывают радости и беды.

    И рискуют. Взять, например, трагический случай, который в 2016 году произошел во Франции в редакции журнала Charlie Hebdo, когда застрелили нескольких карикатуристов.

    С этими ребятами я был заочно знаком. Еще во времена СССР я случайно попал в салон прессы во Франции и видел работы карикатуристов этого издания, когда они только начинали. Карикатуры Charlie Hebdo мне не нравились, так как, на мой взгляд, они агрессивны и жестоки. Как бы пояснить. Это юмор ниже пояса. Но не мне судить. Это культура современного французского искусства. С другой стороны, я понимаю причины, приведшие к кровавой развязке. Конфликт развязался из-за появления карикатур на исламистов. Сейчас большая волна исламской иммиграции захлестнула Европу и конкретно Францию. Иммигранты навязывают новые нормы и догмы, новые условия жизни в Европе: в чем ходить, что есть. Европе сегодня навязывают шариат. Мне жаль сотрудников журнала.

    — Получается, у мультяшного, смешного направления в искусстве очень высокий уровень риска?

    – Юмор всегда не нравился правителям. Скоморохов убивали опричники, так как они критиковали строй, издевались над попами, смеялись над царем. Есть такая фраза: когда народ смеется, это опасно. Как это – ​смеются, веселятся? Хорошо, когда люди плачут, когда у них горе, проблемы.

    Поэтому юмористов не любят. Человек, говорящий правду, хоть и в смешной форме, опасен. В Тегеране, например, карикатуристов сажают в тюрьмы, отрубают пальцы.

    Другая сторона: после теракта в Charlie Hebdo многие редакции отказались от острых политический карикатур, так как боятся резонанса. И это тоже неправильно, ненормально.

    А ведь карикатура может попасть в цель точнее, чем текст. Кукрыниксы – яркий тому пример. Их сатирическая листовка стала мощным ударом по врагу во время Великой Отечественной войны, получила всенародное признание. Гебельс ставил задачу: попасть в Москву и наказать Кукрыниксов. Их жесткие листовки переводили и на немецкий.

    Ещё пример: французский мастер политической карикатуры XIX века Оноре Домье сидел в Бастилии. Он почти год провел в тюрьме за карикатуру на нового монарха.

    Кстати, еще живя в Молдове, в период, когда разгорался приднестровский конфликт, я сделал карикатуру на [Мирчу] Снегура. Первый президент в борьбе за власть заигрывал тогда и с Народным фронтом, и с Москвой. Я сделал карикатуру по заказу редактора газеты Елены Замуры, но предупредил ее, что издание рискует. Рисунок вышел, редакция была очень довольна, но через неделю издание прикрыли. Я пришел в газету, думал, там траур, но нет. Сотрудники радовались и веселились, говоря: нас закрыли, нас заметили!

    Самое интересное, что сам экс-президент и не знал об инциденте, ему донесли люди из окружения.

    – Были ли профессиональные предложения, от которых вы категорически отказывались?

    – Во время выборов мне поступали предложения сделать карикатуры. Не буду говорить, от кого. Я отказался делать карикатуры на личности, несмотря на то, что очень хорошо платили.

    – Возможен ли, на ваш взгляд, союз политика и карикатуриста?

    – Ну уж нет. Тогда это будет не карикатура, а заигрывание с властью.

    – Вы перебарщивали когда-то с юмором и сатирой?

    – Не было такого. Я чувствую границу. Например, никогда не делаю карикатур на темы, связанные с религией.

    В Германии, надо отметить, особая категория юмора. Я бы сказал, на грани пошлости. Более того, у них в карикатуре много текста. Пока все прочтешь, становится совершенно не смешно. В моих работах текста почти нет, а, значит, и языкового барьера нет.

    – В некоторых ваших работах заметен классический рисунок.

    – У меня была хорошая школа. Сначала я закончил в Кишиневе художественное училище, потом с первого раза поступил во ВГИК на факультет анимации-мультипликации. Был очень высокий конкурс, я сдавал экзамены по рисунку, нас в группе было всего шесть человек на весь СССР.

     

    «Гражданства Германии у меня нет»

    – Расскажите о ваших мультфильмах.

    – А в мультфильмах я почти ничего не успел. Мне довелось работать в пяти или шести мультипликационных лентах. Сразу по окончании ВГИКа меня призвали в армию, отслужил полтора года в Одессе. Дал взятку военкому (смеется). Им нужен был в штабе художник с высшим образованием, так что я пришелся кстати. Часто во время службы ездил в Молдову. Работал на киностудии, был художником-постановщиком мультипликационных фильмов, а потом уже поступил на высшие режиссерские курсы, учился у мультипликаторов Юрия Норштейна и Федора Хитрука. После окончания сделал фильмы «Ням-ням»,«Все цвета», «Оптимист», «Святое воскресенье» и несколько совсем маленьких.

    – Почему вы не остались в мультипликации?

    – Было трудное время. Началась перестройка, все разваливалось. Я, видя, что студия дышит на ладан, ушел работать главным художников в профсоюзную газету «Голос народа». Она издавалась на двух языках неплохим тиражом, зарплата была более или менее. В те времена с деньгами была просто катастрофа. В газете я и проработал вплоть до самого отъезда в Германию.

    В Германии думал продолжить заниматься мультипликацией. И действительно, вскоре выпал шанс работать по профессии. Но для этого надо было ехать в другой город, оставить на год семью, и я отказался.

    Совершенно случайно устроился работать главным художникомв русскоязычную газету, где и проработал пять лет. Потом газета развалилась и пришлось работать самостоятельно по гонорару.

    – Где вы сейчас работаете?

    – Я свободный художник. Мы живем на доходы от того, что создали, что продали, организовали. Это очень непросто. В Германии таких творческих людей: журналистов, художников, артистов, писателей – всего 3-4%. Мы входим в так называемую категорию профессий риска. В финансовых органах подшучивают над нами, называя люди-борцы, Kampf, что в переводе означает «борьба».

    Одно из направлений моей работы в Берлине – создание эскизов для сувенирной фирмы. У меня с ними контракт, который приносит неплохой постоянный доход. По моим эскизам в Германии выпускают сувенирную фигурку Берлинского медведя, «Старый Берлинский транспорт» или «Берлин в дороге», на котором изображен транспорт Берлина в 30-е годы. Сувенирных берлинских медведей расписывают многие художники, в том числе карикатуристы, но, как утверждают сами немцы, никто, кроме меня, не расписывает медведей так карикатурно.

    – Я правильно понимаю, художник Валерий Курту – гражданин Молдовы и только Молдовы?

    – Да. Гражданства Германии у меня нет, я не хочу. А зачем?

    – Да, но, открывая поисковую страницу в Интернете по запросу «Валерий Курту», я читаю – немецкий карикатурист…

    – Именно в Германии я получаю призы. И везде пишут – Германия. А если честно, мне самому ситуация кажется немного странной.

    Правда, тут надо отдать должное немцам. По отношению к творческим людям они очень внимательны. Например, я прилетел в Тайвань получать приз, на эту встречу пришли из немецкого посольства, поздравили, вручили премию. А почему, спрашивается. А потому, что я представлял их страну. Чувствуется уважение, хоть я иностранец, не говорю в совершенстве на немецком.

    — Как у вас с немецким языком?

    — Плохо. Я ленивый. А вот жена Юлия владеет пятью языками. Ей языки даются легче. Дети свободно говорят на трех-четырех языках.

    – А как с молдавским?

    – На молдавском я впервые заговорил в тридцать лет, когда в Молдове остро встал языковой вопрос. Мои корни многонациональны: есть и молдаване, есть и немцы. Изначально моя фамилия была Курт, позже изменилась на Курту из-за долгого проживания предков в Молдове.

    – Так вы все-таки немец?

    – Нет, я молдаванин. Мой дедушка Курт был мэром села Алчедар Резинского района. В 30-е годы мой дед, немец, открыл памятник в честь сельчан, участников Первой мировой войны. Этот памятник до сих пор стоит, правда, понемногу осыпается и ветшает.

     


    НАША СПРАВКА:

    Валерий Курту.
    Валерий Курту.

    Валерий Курту участвовал в многочисленных конкурсах и фестивалях карикатуры. Получил более ста наград, медалей и дипломов, 20 из них за первое место. С 2010 года организует и проводит Международный конкурс карикатур в Берлине. Работы Валерия Курту покупали Третьяковская галерея в Москве (Россия), Музей карикатур в Базеле (Швейцария), Музей карикатур в Виандене (Люксембург), Национальный художественный музей Молдовы, музей Киото (Япония).

     

     

    Скачать плакат «Республика Молдова» в формате pdf.

    Оставьте ответ

    Введите ваш комментарий!
    Введите ваше имя здесь

    восемнадцать + пять =

    Выбор читателей