Николай Зиновьев. Жизнь начинается с любви

НИКОЛАЙ ЗИНОВЬЕВ
Николай Александрович родился в станице Кореновской. Учился в ПТУ, станкостроительном техникуме, на филфаке Кубанского государственного университета. Автор нескольких поэтических сборников. Секретарь правления Союза писателей России. Лауреат международного конкурса «Поэзия третьего тысячелетия». Его стихи были опубликованы практически во всех литературных журналах России. Сделаны переводы на китайский, сербский и армянский языки. Член редколлегии «Бюро Постышева».

* * *

Ликуют Каины и Хамы,
И всё длиннее бедствий ряд.
Друзья мои, идите в храмы,
Пока они ещё стоят.

Пока в них славят Иисуса,
А не сгустившуюся мглу,
Пока усердно чья-то Муза
Всё ещё молится в углу…

Романс для любимой

Любви земной незрима суть,
Как кровь, струящаяся в жилах.
Я ни обнять, ни оттолкнуть
Тебя, любимая, не в силах.

Ты ничего не говоришь,
Но всё в глазах твоих читаю.
И ты, как прежде, не паришь,
И я, как прежде, не летаю.

Хочу всё вспомнить и забыть,
И боль убить другою болью.
За неумение любить
Господь карает нас любовью.

* * *

Страна двенадцати морей,
Когда-то ты была моей

От океана до ручья.
Теперь ты – я не знаю – чья?

Всё те же дыбятся моря.
Страна родная, не моя,

Один я вышел в страшный путь,
Чтоб вновь тебя тебе вернуть.

В сияньи будущего дня
Ты, возвращённая, меня

Отыщешь с лирою моей
На дне двенадцати морей…

Ночное видение

Холодно в небе луне,
Куртку ей тёплую брось.
Света хватает вполне,
Чтобы всё видеть насквозь:

Видеть, как ширится тьма,
Видеть, как пятится свет,
Видеть, как сходит с ума,
Спившийся с горя поэт…

* * *

Обратный отсчёт начинает кукушка у речки,
И я начинаю свой танец старинный от печки.
И в новую высь поднимаюсь на старой волне с замираньем,
И жаль, что всё это лишь кажется мне утром ранним…
На самом же деле, я юность свою давно прожил.
А может, и это мне только лишь кажется тоже?..

Люди

Люди в пылу безрассудных амбиций
Продали душу, а с ней и мозги.
Смотрят друг другу в пустые глазницы,
Ну и, понятно, не видят ни зги.

Тянет подземным их всех притяженьем,
Странность движений и скованность фраз
Вряд ли послужат кому утешеньем.
Всё это вижу, и жалко мне нас…

Что делать?

Начало будущего дня
Меня застало не в постели,
Я шёл, травою шелестя,
Там, где свистели коростели.

И было радостно душе,
Что улетучились печали,
Что птицы на меня уже
Внимания не обращали,
Совсем, как в детстве… Боже мой!
И после этого домой
Опять вернуться стариком?!
Я не хочу. И что мне делать?..

Поклонница

Давай сначала успокоимся,
Моя давнишняя поклонница.

Когда купаюсь в твоих косах,
Я забываю о вопросах,

Что прежде мучили меня.
Спасибо, милая моя.

Но ты, как прежде, молчалива,
Не потому ли, что ты – ива?

* * *

             Сергею Зубареву
День начинается с рассвета,
Жизнь начинается с любви.
О, как блажен, кто верит в это!
Но у меня не то в крови.

Я – обладатель чёрной меты,
И мне всё кажется, а вдруг
Всё это выдумка поэтов,
Всего лишь выдумка, мой друг?

Зачем повенчан я с тоскою?
И дни проходят без любви
Глумливой шайкой воровскою?
Любовь, ты их останови!..

Одиночество

Так ничего и не добился
И ничего не приобрёл,
Бумаги уйму лишь извёл
И улыбаться разучился.

Кто или что тому виной? –
Не знаю. Очередь за мной
С таким вопросом не стоит…
Звезда прощальная горит
Над уходящим в море пирсом.
Так ничего и не добился,
Даже ответа на вопрос:
«Есть ли в душе моей Христос?»
Стою на пирсе, аки пёс.
Вся морда мокрая от слёз.
Печально, что ни говори…

Сон

Воспоминанья, словно камни,
Летят в окно моей души.
Но кто их мечет из пращи,
Увы, не ведомо пока мне.

Звенит разбитое стекло,
Но это, собственно, не в счёт.
Что волновало и влекло,
Опять волнует и влечёт.

Влетают камни беспрестанно,
Как солнца блики по весне.
И камню каждому: – Осанна! –
Кричу я в странном этом сне.

Отрывок

Зачем скрывать, чего хочу?
Не пасовать перед бедою,
И к говорливому ручью
Ходить с бидоном за водою,

Хочу легко и просто жить,
Хочу, чтоб раны не кровили,
Ещё хочу людей любить,
Чтоб и они меня любили.

Но слишком многого хочу…

Картина

В безвременье, как в яму, угодил.
Под гром и вспышки пушечных раскатов
Я с прадедом на турка не ходил,
И с дедом не громил фашистских гадов,
С отцом не строил новые цеха.
Чего ж тогда я в мире этом стóю?
Наверно, нету большего греха,
Чем жить в безвременье с душой полупустою,
В которой лишь сомнения снуют,
Сплетая светлым чувствам паутину…
Такую вот печальную картину
Я написал за несколько минут.

Зимней ночью

В небе звёзды висят ледяные,
И понять невозможно уже:
А стихи – это дети родные
Или чёрные дыры в душе?

Серебрятся от инея стёкла,
И смотрю я в холодном поту,
Как тень Тютчева с тенью Софокла
Ходят-бродят в обнимку в саду.

Ветра нету, но ветви трясутся,
Наползает нездешняя жуть.
То ли надо быстрее проснуться,
То ли нужно скорее уснуть?..

Снова ночью

Я сплю и вижу как в душе,
В её прохладном полумраке,
Клубком свернувшись, как собаки,
Пороки спят… На этаже
Стоит такая тишина,
Что слышен храп бомжа в подъезде.
В окне ущербная луна,
В постели верная жена,
И только сердце не на месте…

* * *

Посмотрев на себя с высоты,
На которую смог приподняться,
Я такие увидел черты,
Что себя стал серьёзно бояться.

Как избавить мне душу от них?
Как заставить их всех удалиться?
И я понял, что надо молиться.
Больше способов нет никаких.

Из афганской тетради

На Родине птицы отпели,
И скоро настанет зима.
Быть может на этой неделе
Укроются снегом дома.

Увидим ли снова мы это?
Я задал бы этот вопрос
И ждал бы со страхом ответа,
Не будь у нас ротным Христос.

* * *

             С.Зубареву
Не отыскать страшнее века,
В котором мы с тобой бредём,
Где заменили человека
На информацию о нём,
Где быт все уровни превысил
И стал основой всех основ.
И в океане мёртвых чисел
Погребена планета снов…

Музыка

Тесный дворик с будкой Тузика,
Мне, наверно, года три.
И чарующая музыка
День и ночь звучит внутри…

Стёрли будку вместе с Тузиком,
Словно ластиком, года.
Но чарующая музыка
Не исчезла никуда.

Каждый день под старой грушею,
Грустно глядя на зарю,
Что, по-вашему, я слушаю,
Чтобы жизнь продлить свою?!

Сыну

Мой любимый сын Илья,
Пред тобой твоя стезя.
В путь не то, чтоб осторожно,
Но пускайся не безбожно,

Сохраняй и долг, и честь.
Обо мне же тебе надо
Просто помнить, что я есть,
А потом, – что был когда-то…

Быль

Однажды я слышал, как дуб
Промолвил: «Послушай, берёза,
Давай превратимся в людей
И спрячемся в дом от мороза».

Берёза, став снега белей,
Ему отвечала с испугом:
«Не сможем мы жить без корней,
И грязно ругаться друг с другом».