Про селфи только ленивый не писал, что это — такое новое зло. Постишь селфи? — К психотерапевту!
Ну что это, в самом деле? Ладно ещё, если там лицо. Да и не лицо это вовсе — самолюбование в чистом виде, телесный морок, ракурс, поза, пальцы в маникюре с колечком — всё это — веером. Коленка. Мысок туфли с отражением в луже. Глаз, только вдумайтесь! Просто глаз. Пусть и с ресницами. Расчленёнка какая-то, фу!
Но вот мне в ленте на Фейсбуке попался пост про то, как правнучка объясняла своей почти столетней прабабушке, что такое селфи. И тоже — с осуждением, с лёгкой издёвкой над этими, в позах, с их дурацкими коленками и губами, и ресницами.
А прабабушка ей возьми и скажи: «Дура ты, внученька! Пусть фотографируют! И ты фотографируй себя. Каждый день, в мельчайших подробностях. Я вот в молодости какая красавица была! Талия пятьдесят шесть сантиметров, и это после троих детей! И глаза, и ресницы, и губы нежные, и остальное — всё было. А теперь вспомнить не могу, какие были те мои коленки, те мои ресницы, как те, другие, молодые ещё, губы сжимались в улыбке… Посмотрела бы сейчас на свою молодость, да не было тогда селфи этих ваших.
И фотографий — то раз, два и обчёлся, и те выцвели».
Мне кажется, что моя бабушка, которая папина мама, та бы тоже селфи свои постоянно делала и выкладывала в сеть. Она, например, хотела, чтоб её в любимых бусах похоронили. Чтоб красивою и в гробу лежать, когда люди придут. Так и говорила.
Мне, кстати, мёртвые всегда красивыми снятся, молодыми, во цвете лет. Даже те, кого я такими не видела при жизни. Может, там, у них, особые фильтры.
Правда, она где-то посередине.
А красота всегда рядом. Давайте попробуем просто любоваться друг другом, без осуждения. Мы же все, все красивые, все по образу и подобию, значит, в каждом из нас — Бог.
Или научимся молча мимо проходить. К своему пониманию красоты и правильности.
Кто и впрямь болен, пусть сходит к психотерапевту, если захочет. Или мама его уговорит, например.
Но тех, чьи коленки в кадре светятся молодостью и красотой, не стоит так уж осуждать за их стремление увековечить эту ускользающую красоту.
Тем более что наш век — это миг. Мелькнули в Божьей ленте — и нет нас.