More

    Владимир Тыцких. Спасибо скажет Родина твоя

    Владимир Тыцких

    ВЛАДИМИР ТЫЦКИХ
    Родился на Рудном Алтае, окончил Усть-Каменогорское медицинское училище и Киевское высшее военно-морское политическое училище. Служил на кораблях и подводных лодках на Балтике и Тихом океане. Автор более 30 книг прозы, поэзии, публицистики, литературной критики. Член Союза писателей СССР (России) с 1988 г.
    Член Русского географического общества. Заслуженный работник культуры РФ. Живет во Владивостоке.

     

    * * *

    Что помнят море и река,
    О чём вздыхает лес,
    И вспоминают облака,
    Глядящие с небес,
    Пока они летят легко
    И тают, словно дым,
    Над лесом, морем и рекой,
    Над временем своим?

    Забудут море и река
    У берегов родных,
    Забудут лес и облака,
    Как я глядел на них,
    Что ненавидел, что любил,
    Каким горел огнём,
    Что спас, быть может, что сгубил
    Во времени моём.

    Но как-нибудь в родном краю
    Грядущий кто-нибудь
    Захочет в книжечку мою
    Однажды заглянуть —
    Там на него издалека,
    Как на меня, глядят
    И лес, и море, и река.
    И облака летят.

     

    * * *

    Я вижу то ясно, то смутно —
    цветут во дворе тополя,
    и с дворником ветер попутный
    асфальт подметает, пыля.

    А в цокольном полуподвале
    в кирпичном дому угловом
    далёкая девочка Валя
    нет-нет, да мелькнёт за окном.

    У старого полуподвала
    распахнуто настежь окно,
    где музыка долго играла,
    так долго, что стало темно.

    Вечерний закат отдымился.
    Зажглись в поднебесье огни.
    Наш дворник во мгле растворился.
    Остались мы с ветром одни.

    И лился из полуподвала
    такой ослепительный свет —
    казалось, и ночь не настала,
    казалось, и старости нет…

     

    * * *

    Грядущая прохлада пробужденья
    В полуночный не проникает дом,
    Пока горят последние поленья
    И наполняют комнату теплом.

    Пока рассвет в окошко не заглянет,
    Не пропоют побудку петухи,
    Один уснёт и спать не перестанет,
    Другой не бросит сочинять стихи.

    Ещё, пока не рано и не поздно,
    Светиться будет звёздный небосклон,
    И кто-то будет вздрагивать тревожно,
    А кто-то будет видеть сладкий сон.

    И по утру, всё помня и приемля,
    Увижу я, шагая в новый день:
    Ещё стоят в саду моём деревья,
    И от жары меня спасает тень.

     

    Январская песня

    Длится, не стихает, не сдаётся
    Пляска, кутерьма и канитель:
    То ли над судьбой моей смеётся,
    То ли плачет русская метель…

    Холмы земли великорусской
    До неба снегом замело.
    Нам было бы, конечно, грустно,
    Когда бы не было светло.
    Поют протяжно снеговеи
    В холодном сердце января.
    Я тёплой нежностью твоею
    Согрет, славяночка моя.

    Пусть ветер северный остудит
    Вдаль уходящие холмы.
    Весна придёт, она рассудит,
    Как жили мы в плену зимы.
    И, наступив бесповоротно,
    Припомнив позапрошлый век,
    Расскажет нам, как неохотно
    На Чёрной речке таял снег.
    Мы как натянутые струны,
    Но тихо скажем: ну и пусть
    Что кто-то ветреный и юный
    Не разделяет нашу грусть.
    И тёплые ветра задуют —
    Их терпеливо ждёт не зря
    Зелёная трава июня
    Под белым снегом января…

    Длится, не стихает, не сдаётся
    Пляска, кутерьма и канитель:
    То ли над судьбой моей смеётся,
    То ли плачет русская метель…
    Снег, река

     

    Прогулка

    Проснуться, умыться и выйти из дому
    К театру, где модное гонят кино,
    К тропе ли, ведущей к обрыву крутому,
    К друзьям ли, которых не видел давно.

    Пройти ли неспешно по улочке старой,
    По правой ли, левой её стороне
    К безлюдному скверу, что помнит гитару,
    Поющую песню о давней весне.

    А может, отправиться прямо к причалу
    На берег, смотрящий в знакомый простор —
    Туда, где тебя так полжизни качало,
    Что память и сердце штормят до сих пор.

    Направо, налево пойдёшь или прямо —
    Уже от судьбы никуда не уйти,
    Уже не пройти мимо Божьего храма,
    Уже не сойти и не сбиться с пути.

     

    Дом родной

    Я, наверно, чуть-чуть постарел
    И порою бываю угрюмым,
    Но соседей, уставших от дел,
    Не тревожу нечаянным шумом.

    Поднимись по ступенькам моим —
    Я походку без звука узнаю.
    Мы о прошлом с тобой помолчим,
    Мой давнишний жилец, мой хозяин.

    Сколько горьких разлук и потерь
    Нам с тобой подарила дорога?..
    Всё мне кажется — скрипнула дверь,
    И морозцем пахнуло с порога.

    Слышу шаг твой по комнате в такт
    Светлой музыке юного смеха
    Так подробно, отчётливо так,
    Словно ты никуда не уехал.

    Ничего в этом мире большом
    Для души не придумано ближе —
    Я твой дом, человек, я твой дом,
    Я тебя никогда не обижу.
    Вдалеке, во дворцах дорогих,
    Ты чего-нибудь в жизни добьёшься…
    Не пройди мимо окон моих,
    Если в город родимый вернёшься…

     

    Мечта

    Вранью, порой, везло невиданно,
    А правде очень не везло.
    То чьей-то слабостью, то выгодой
    Питается мирское зло.

    От сотворенья всё заметила
    И всё в строку вписала жизнь.
    Нет ничего на свете третьего:
    Всё в мире — правда, кроме лжи.

    Как сыпь, удвоится, утроится,
    Сама собой заражена,
    Ложь гноем новой лжи покроется.
    А правда будет прочтена.

     

    * * *

    Какой-то радости случайной,
    Какой-то мелочи одной,
    Какой-то не открытой тайны,
    Какой-то музыки простой
    Чуть-чуть душе не доставало,
    Чтоб, в такт с мелодией дыша,
    Душа бы плакать перестала
    И петь бы начала душа.

    Пусть кто-то не захочет слушать,
    А кто-то слов не разберёт,
    К молчанью приневолить душу
    Нельзя, когда она поёт,
    И нет ни зрителей, ни судей —
    Душе одной судить и знать,
    О чём она не скажет людям,
    С кем будет петь, а с кем молчать.

     

    * * *

    Желаний омут, и пучина страсти,
    И жар мечты о славе и любви…
    Но если где-то есть рецепты счастья,
    То ведь они у каждого свои.

    Бывает мало дел и много шума,
    И как-то всё не ладится с мечтой…
    Я иногда о счастье тоже думал,
    Пока не принял формулы простой.

    Найти в себе, что Бог тебе отмерил,
    И мать с отцом, как тяжко ни жилось,
    Смогли взлелеять и привить сумели,
    И всё не без труда, но прижилось.

    Останется за дело крепко взяться
    И, не жалея сил, на том стоять,
    Чтоб от соблазнов сладких удержаться
    И Божий дар на них не разменять.

    Друзья увидят, время подытожит,
    Что счастьем жизнь не обошла тебя,
    Особенно, когда тебе, быть может,
    Спасибо скажет Родина твоя.

     

    * * *

    Мы живём между бед и потех
    И не знаем, что завтра случится.
    Время лечит, похоже, не всех,
    А лишь тех, кто способен лечиться.

    В Белой Веже, прости нас Аллах,
    Мы хлебнули вселенского срама
    И в зыбучих кайсацких песках
    Сдуру бросили меч Тюратама.

    Дурачины, спаси нас Господь,
    Поглядев на витрины Европы,
    Мы вернули на троны господ,
    А себя записали в холопы.

    Не дешёвые сказки плутов —
    Мы свой ум одурманили сами
    И слепили из грязи шутов,
    Чтобы грязь посмеялась над нами.

    Мать-земля, дураков не жалей!
    Их без жалости время рассудит.
    Есть надежда — мы станем умней.
    А не станем — нас просто не будет.
    Про Аллаха

     

    * * *

    Я тебе говорю, всё прекрасно.
    Всё пропало, себе говорю.
    Только ты не терзайся напрасно,
    Я тебя ни за что не виню.

    Не виню, что могла бы остаться
    Любоваться весной и луной,
    Но ушла, не успев попрощаться
    И меня не позвав за собой.

    Не виню, что глядел так несмело
    На тебя, на весну и луну,
    Что так сильно в груди заболело,
    Что тебя я назад не верну.

    Не виню, что за грустью перронной
    Потерялся спасительный след,
    Что в моей записной телефонной
    Ни вацапа, ни адреса нет.

    Напишу, как могу, неумело,
    Но куда я отправлю письмо?
    Знаешь, сердце само заболело,
    Пусть и лечится как-то само.

     

    * * *

    Давай мы чаши до краёв наполним
    За то, чтоб жизнь наполнить до краёв.
    И за помин души. Душа запомнит,
    Как жили мы, как мучили её.

    Пускай душа простит. Понять нас просто.
    Ведь если мы с тобой сейчас и тут
    Не скажем преждевременного тоста,
    Его уже без нас произнесут.

    В неведомых краях, в просторе млечном,
    Откуда только ей Земля видна,
    Она, душа, нас будет помнить вечно
    И не забудет наших слов она.

    Давай полней наполним наши чаши,
    Когда над нами звёздный свет горит,
    И выпьем за себя, за землю нашу,
    Пока душа с душою говорит.

     

    * * *

    Не отыщешь дороги в былое,
    Как с тоскою назад ни гляди.
    Только — странное дело такое —
    Никуда от него не уйти.

    Как уйдёшь от нечаянной встречи
    И разлуки с родимой землёй
    Так надолго, настолько далече,
    Чтоб уже не тянуло домой?

    Как уйдёшь от Христового храма,
    Что взорвал несмышлёный народ;
    От приютной светёлки, где мама
    Колыбельную песню поёт?

    От пропавшей без адреса гостьи,
    Чьё в прихожей висело пальто;
    От упавших крестов на погосте,
    За которым не смотрит никто?

    Через муку, и смуту, и вьюгу —
    Не стыдясь, не страшась ничего —
    Как уйдёшь от пропащего друга,
    Если ты был один у него?..

    Оставьте ответ

    Введите ваш комментарий!
    Введите ваше имя здесь

    пять × два =

    Выбор читателей