ЕЛЕНА СЕВРЮГИНА
Родилась в Туле в 1977 г. Живёт и работает в Москве. Кандидат филологических наук, доцент. Автор публикаций в областной и российской периодике, в том числе в журналах «Знамя», «Homo Legens», «Дети Ра», «Москва», «Молодая гвардия», «Южное Сияние», «Тропы», «Идель», «Графит», «Гостиная», в электронном журнале «Formasloff», на интернет-порталах «Сетевая Словесность» и «Textura», в интернет-альманахах «45 параллель», «Твоя глава», газете «Поэтоград».
Выпускающий редактор интернет-альманаха «45 параллель». Редактор отдела Ликбез журнала «ФормаСлов».
Турецкий пирс
металлические лапы деревянных динозавров
мистическая многоножка пропитанная запахом зноя и пота
глубокая безмятежность капсула твоего сознания
за пределами которой остаётся все
что не могло сделать тебя счастливым
супрематизм бытия селекция памяти
синестезия твоих ощущений
таким я тебя буду помнить много лет спустя
таким ты останешься даже тогда
когда состарятся девушки топчущие твою деревянную грудь
пристально смотрящие по сторонам
в надежде что их покатые плечи крутые бёдра
и тонкие ниточки купальников
едва прикрывающие ягодицы
не останутся незамеченными проходящими мимо
мускулистыми спасателями на воде
и вот уже стучит ударяется о кромку жизни
медленно-размеренное
su se si
и стекает влагой по лицу по рукам по фалангам пальцев
su существо твоего параллельного мира
se отсутствующий сегмент гармонии
si сизый дым угасающего солнца
далёкого как твои самые сокровенные воспоминания
но ты знаешь что оно в тебе
никуда не девалось
поэтому времени достаточно
чтобы просто смотреть
* * *
на улице ветер но снова гулять
иду притворившись живой
под ржавчиной листьев куражится взгляд
и кажется кажется твой
вот кажется кажется чьи-то глаза
поймают меня на крючок
движение в осень паденье назад
целуй же меня дурачок
мы вместе пойдём по унылой тропе
куда-то куда-то туда
мое наваждение бред мдп
мое никогда навсегда
а где-то вдали за пределами «я»
сердечный отпустится груз
покажется другом вчерашний маньяк
твою понимающий грусть
посмотрит сквозь узкие прорези глаз
на сонмы сердечных седин
потом заведёт заключительный джаз
в остывшей осенней груди
твою маяту понесёт на руках
и ты перестанешь стареть
ах осень высокая память тоска
тревога депрессия смерть
* * *
все станет явью через час
все станет болью через снег
живет внутри не зная нас
забытый нами человек
и ловит ртом строку реки
вдоль опустевшей тишины
как продолжение руки
и завершение войны
ему убежище мало
он как таможенный транзит
и между ним и нашей мглой
непонимание сквозит
ему бы дельный дать совет
что можно выбраться на свет
но человека просто нет
он просто homo точка net
но там где малый свет горит
он с нами тихо говорит
и в этот час в себя взглянув
мы молча молимся окну
и прорастает тишина
молитвой в град ершалаим
прости что нами он не стал
прости что мы не стали им…
* * *
а по ночам приходит стиховолк
и открывает внутреннее зренье
ворует душу и съедает тело
потом воркует голубем над ухом
ожившие подземные ключи
фантомами выходят на поверхность
и сердце мириадами агоний
взрывается и вздрагивает пульс
прерывистым дыханием звериным
и вспарывает небо диафрагму
осколком древней памяти людской
вот гул одной из дремлющих галактик
пронзительно срывается на крик
в момент ее слепого пробужденья
а следом пробуждаются другие
деяниями древних полководцев
камланием языческих жрецов
вскипают волны тигра и евфрата
в магическом зиянье междуречья
заводится вселенский механизм
взлетает ввысь великий эсперанто
призывным гулом башни вавилонской
и я опять безмолвно погружаюсь
в святой источник марсианских вод…
но вот упав в очередную вечность
где я переживаю неизменно
двенадцать красных лун реинкарнаций
двенадцать эр клинических смертей
я снова жду минуты расставаний
когда из темных вод заговорённых
меня как рыбу выкинет на сушу
мой верный волк
мой вещий беовульф
Когда захочется…
когда захочется — зови меня,
ищи меж этими и теми,
не обязательно по имени —
должно угадываться время…
должно угадываться верное —
наощупь, робко, постепенно,
должно проглядываться нервное,
клокочущее внутривенно,
и в легких краденого воздуха
чуть больше станет во спасенье,
когда сольюсь, тобой опознана,
с тоскливым городом осенним
и захлебнусь ноябрьским солодом,
ни на секунду не хмелея —
а ты поймёшь — не сразу, с опытом,
я — ветер, улица, аллея,
по стёклам капли моросящие
неровным, гулким forte-piano,
по переходам дань просящие
старухи с видом покаянным…
дома с зашторенными окнами,
печаль, звучащая на идиш,
и на асфальте листья мокрые —
я здесь повсюду, видишь, видишь…
зови, заполни мир таинственный
моей тоской рыжеголовой…
пойми, отныне ты — единственный,
кто знает кодовое слово…